Ветер дует. Вода течёт. Скала не движется.
Пишет вам вовсе даже не боец никакой армии, а просто любящий вас мужчина, коему военная служба в силу слабости здоровья николи и не светила. А пишу я тебе, милая моя Алёнушка, чтобы сказать, как сильно люблю я тебя и как невысказанно дороги мне вы с нашей дочуркою. Мне тяжело находить правильные и ровные слова, ведь я не писатель и не поэт, но в меру скромных сил моих постараюсь написать я так, чтобы хоть частичку чувств моих удалось мне отобразить в этом письме.
Я люблю твой смех и улыбку твою. Немногие вещи на этом свете способны сравниться по красоте с тобой в тот миг, когда ты улыбаешься. Ты считаешь меня язвой и шутником, а это не всегда так. На самом деле человек я угрюмый и молчаливый, просто когда мы вместе, я готов наизнанку вывернуться из своей кожи, только бы снова увидеть, как ты улыбаешься. Отсюда моя говорливость, которую кроме тебя от меня никто и не видит во всём свете, и шутки мои, порой натужные, порой неудачные. Никто не может быть успешным всегда и я не боюсь показаться смешным или нелепым. Если это принесёт мне твою улыбку - то цена такая даже не малой мне кажется, а вовсе даже ничтожной. Мне нравится читать тебе какие-то забавные истории и шутки, которые я нахожу в просторах Сети. Не для собственного развлечения я ищу их, но для того, чтобы посмешить тебя. Мне нравится видеть твоё веселье - чистое, открытое, безудержное и беззаботное. Немногих людей я встречал на свете, которые могли бы так искренне и незлобиво смеяться над тем, что кажется им смешным. А ты всегда любила смеяться. Даже когда тебя продуло на улице и ты сильно заболела, даже и тогда ты оставалась самой собой. Ты смеялась сквозь боль, хотя от смеха ты начинала закашливаться.
Я не многим мог тогда тебе помочь. Разве только тем, что успокаивал и утешал тебя, вспоминая перстень царя Соломона - "и это пройдёт". И действительно всё прошло. Ты справилась, и моё волнение оказалось смешным и напрасным. Я волновался за тебя, малышка. Я держался спокойно и уверенно. Я говорил тебе, что всё просто непременно будет хорошо, а сам переживал и нервничал. Даже в глубине души не допускал я для себя возможности инй, чем полное твоё выздоровление. Я знал твою силу и знал, что ты обязательно переборешь болезнь, а сам всё равно волновался. Я не спрашивал у себя "а что, если", не думал "а вдруг". Это было глухое, не поддержанное даже моими собственными мыслям беспокойство. И понимая его нелепость, я не позволял ему выйти в мои мысли. Я переживал за тебя, расстраивался, что немногим могу тебе помочь, но всегда верил, что всё будет хорошо, и что я всегда буду рядом с тобой. Что я каждый день буду видеть твою милую улыбку и слышать твой чарующий смех.
Знаешь, я ведь полюбил твоё сердце, но если бы это было не так, я бы влюбился в твои волосы. Я обожаю прикасаться к ним и гладить. Я знаю, что любил бы их расчёсывать, но из-за своих корявых рук я не могу делать это достаточно бережно, и меня огорчается, когда я делаю тебе больно, случайно потянув расчёску сильнее, чем нужно. Зато мне очень нравится смотреть, как ты сама их расчёсываешь. И знаешь - не только ведь мне. Помнишь сколько раз мы замечали, как Элька отбросив игрушки сидит, замерев дыхание и смотрит, как ты расчёсываешь волосы? Это и правда чудесное зрелище. Каждый волос у тебя очень тонок, но они настолько густые, что это даже не сразу возможно понять. Твои волосы нежны как шёлк и когда ты расчёсывашь их это напоминает мне как ветер колышет метёлки степного ковыля. Они тоже невероятно лёгкие и мягкие, поэтому когда ветер дует порывами по степи катятся белые волны. Они не подобны мошным и неудержимым морским волнам. В их движении мягкость и нежность. Они парят над степью и травой. Так и твои волосы колышутся почти невесомыми волнами, как самый мягкий и тёплый водопад на Земле. В их движении плавность и невыразимая гармоничность.
У тебя потрясающе мягкие и нежные руки. Такими и только такими должны и могут быть руки любимой женщины. Матери. Я тихо схожу с ума каждый раз, когда ты проводишь рукой по моей коже. Сила женщины - это её слабость. И твои прикосновения едва ощутимые - всегда как первый раз. Это похоже на прикосновение бархата и лепестков яблоневого цвета. Твои руки порой шаловливые, порой нежные. Твоё прикосновение это забота и разжигающая огонь искра.
Я люблю твой смех и улыбку твою. Немногие вещи на этом свете способны сравниться по красоте с тобой в тот миг, когда ты улыбаешься. Ты считаешь меня язвой и шутником, а это не всегда так. На самом деле человек я угрюмый и молчаливый, просто когда мы вместе, я готов наизнанку вывернуться из своей кожи, только бы снова увидеть, как ты улыбаешься. Отсюда моя говорливость, которую кроме тебя от меня никто и не видит во всём свете, и шутки мои, порой натужные, порой неудачные. Никто не может быть успешным всегда и я не боюсь показаться смешным или нелепым. Если это принесёт мне твою улыбку - то цена такая даже не малой мне кажется, а вовсе даже ничтожной. Мне нравится читать тебе какие-то забавные истории и шутки, которые я нахожу в просторах Сети. Не для собственного развлечения я ищу их, но для того, чтобы посмешить тебя. Мне нравится видеть твоё веселье - чистое, открытое, безудержное и беззаботное. Немногих людей я встречал на свете, которые могли бы так искренне и незлобиво смеяться над тем, что кажется им смешным. А ты всегда любила смеяться. Даже когда тебя продуло на улице и ты сильно заболела, даже и тогда ты оставалась самой собой. Ты смеялась сквозь боль, хотя от смеха ты начинала закашливаться.
Я не многим мог тогда тебе помочь. Разве только тем, что успокаивал и утешал тебя, вспоминая перстень царя Соломона - "и это пройдёт". И действительно всё прошло. Ты справилась, и моё волнение оказалось смешным и напрасным. Я волновался за тебя, малышка. Я держался спокойно и уверенно. Я говорил тебе, что всё просто непременно будет хорошо, а сам переживал и нервничал. Даже в глубине души не допускал я для себя возможности инй, чем полное твоё выздоровление. Я знал твою силу и знал, что ты обязательно переборешь болезнь, а сам всё равно волновался. Я не спрашивал у себя "а что, если", не думал "а вдруг". Это было глухое, не поддержанное даже моими собственными мыслям беспокойство. И понимая его нелепость, я не позволял ему выйти в мои мысли. Я переживал за тебя, расстраивался, что немногим могу тебе помочь, но всегда верил, что всё будет хорошо, и что я всегда буду рядом с тобой. Что я каждый день буду видеть твою милую улыбку и слышать твой чарующий смех.
Знаешь, я ведь полюбил твоё сердце, но если бы это было не так, я бы влюбился в твои волосы. Я обожаю прикасаться к ним и гладить. Я знаю, что любил бы их расчёсывать, но из-за своих корявых рук я не могу делать это достаточно бережно, и меня огорчается, когда я делаю тебе больно, случайно потянув расчёску сильнее, чем нужно. Зато мне очень нравится смотреть, как ты сама их расчёсываешь. И знаешь - не только ведь мне. Помнишь сколько раз мы замечали, как Элька отбросив игрушки сидит, замерев дыхание и смотрит, как ты расчёсываешь волосы? Это и правда чудесное зрелище. Каждый волос у тебя очень тонок, но они настолько густые, что это даже не сразу возможно понять. Твои волосы нежны как шёлк и когда ты расчёсывашь их это напоминает мне как ветер колышет метёлки степного ковыля. Они тоже невероятно лёгкие и мягкие, поэтому когда ветер дует порывами по степи катятся белые волны. Они не подобны мошным и неудержимым морским волнам. В их движении мягкость и нежность. Они парят над степью и травой. Так и твои волосы колышутся почти невесомыми волнами, как самый мягкий и тёплый водопад на Земле. В их движении плавность и невыразимая гармоничность.
У тебя потрясающе мягкие и нежные руки. Такими и только такими должны и могут быть руки любимой женщины. Матери. Я тихо схожу с ума каждый раз, когда ты проводишь рукой по моей коже. Сила женщины - это её слабость. И твои прикосновения едва ощутимые - всегда как первый раз. Это похоже на прикосновение бархата и лепестков яблоневого цвета. Твои руки порой шаловливые, порой нежные. Твоё прикосновение это забота и разжигающая огонь искра.