Короткая сказка.

[cerebra]

24 удара сердца.

Наверное это всё началось ещё до моего рождения. Мой отец был странствующим рыцарем. Пройдя обучение в крепости небольшого рыцарского ордена, он не пожелал жить за мощными стенами. Поэтому однажды утром он тепло попрощался с наставниками, получил благословение магистра, закинул на спину коню сумки с небогатым снаряжением, выделенным орденом, поправил меч на поясе и отправился на поиск зараб... то есть приключений. Будучи человеком решительным, но не лишённым осторожности, отец быстро снискал известность, как среди заказчиков, так и среди конкурентов. Наверное можно даже сказать, что и среди нежити. Отец был лихим рубакой и вполне мог управится с каким-нибудь не слишком сложным чудовищем. Однаком он не был чужд и компромисам. Собственно благодаря одному такому компромису он и познакомился с мамой, когда они делили гонорар за оборотня на троих с самим оборотнем, вся вина которого состояла в том, что он задремал под кустом и не заметил грибника, наступившего ему на хвост. Оборотень убрался искать себе новое место жительства, а отец и мама дальше странствовали вместе.
Мама была дипломированным боевым магом. Вообще-то выпускницы школы Чародеев чаще становятся травницами или ищут себя в теоретической магии, но у мамы был уж больно непоседливый характер. Кроме того способности её к магии были не слишком велики. Как она смеясь рассказывала нам звание Магистра третьего уровня она получила скорее за обширность работы, чем за эффективную защиту. А ещё она рассказывала, что поначалу её совместное путешествие с отцом было замешано исключительно на практической составляющей. Отец был очень практичным человеком. Поэтому странствуя с ним мама вскоре забыла о ночёвках под кустом на голодный желудок, что в силу её легкомысленности прежде случалось с ней не так уж редко. Отец же получил за это магическую поддержку в бою, а также чары на снаряжение и лечение, за что прежде он платил немалые деньги.
Скопив на пару неплохое состояние, а также благодаря доблести отца при отражении очередного орочьего набега, они осели в пожалованной королём деревеньке и наконец сыграли свадьбу. На тот момент отцу было почти 30, мама была на 4 года его моложе, так что вопрос, что называется назрел. Хоть род наш и считается рыцарским, но особой знатностью не блещет. Так что замок нам не положен. Впрочем родившись в деревянной усадьбе я с трудом представляю себе людей способных предпочесть каменный дом деревянному. Свадьба моих родителей была весьма правильным их решением. Поэтому помимо дочери, то есть меня, у них родилось ещё четыре сына, на радость отцу. Я младшая. Нирвен, Дарас, Шорса, Вран и Тайса - в таком порядке мы и появлялись на свет.
Надо ли говорить, кем мечтают стать сыновья рыцаря? Все мои братья с самого детсва мечтали быть рыцарями. Я кстати тоже. Не передать словами, сколько слёз я пролила, когда мне в первый раз объяснили, что девчонки рыцарями не становятся. К счастью в тот момент у меня уже начали проявляться магические способности и мама меня утешила, пообещав, что я стану боевым магом, и что это намного лучше. Братья мои, как и положено будующим рыцарям никаких способностей к магии не обнаружили вообще. Да не больно-то они и искали.
Время шло и мой дар стал раскрываться более полно. Это обнаружилось во время уроков фехтования. Уступая каждому из братьев возрастом, силой, выносливостью, навыком, а Нирвену и Дарасу ещё и в скорости, я была для каждого из них вполне серьёзным соперником. Я умела предчувствовать их удары. Я видела, куда и как лучше ударить самой. Проведённые мамой проверки подтвердили - я начинающая Пифия. Помимо всего прочего это ставило крест на карьере боевого мага. Все знают - магические способности Пифий, проявившись, почти не развиваются. В тот день я ревела наверное ещё больше.
Утром следующего дня отец пришёл и как ни в чём не бывало вытряхнул меня из кровати. На моё заявление, что всё кончено и мне больше не нужно заниматься с мечом, он ответил, что такое может сказать только лекарь или мама, буде она определит, что я захворала. А пока я здорова - я должна учиться защищаться сама и защищать других. А если меня влечёт только слава и корысть, то он снимет ремень и поучит меня, как его учили наставники ордена Белого Ворона. Позже мы с ним обсудили всё более спокойно и пришли к выводу, что каждый должен служить людям тем, чем способен.
Со временем я поняла, что быть Пифией тоже не так уж и плохо. К примеру мы с Враном составили самую лучшую пару, когда дело доходило до торговли. У Врана язык как помело, он и сам может из любого торговца выбить скидку, а когда я условными знаками подсказываю, когда можно дожать ещё - тут только держись.
Всё хорошее когда-то кончается. Когда мне исполнилось шесть лет, мы с братьями разъехались. Они - все четверо сразу, отправились на обучение в рыцарский орден, я - школу Чародеев. Было страшновато, но глядя на других девчонок, которые плакали ночью в подушку, я, как ни странно, быстро успокоилась и собралась. Я выросла среди старших братьев,с которыми бывало и дралась и не мне уподобляться маленьким плаксам. Первые два года мы больше учились тому, что пригодится в целом. Письмо, арифметика, логика, очень много спортивных дисциплин на ловкость, выносливость и общее развитие. Наши способности исследовали, но развивать не спешили. На третий год за нас взялись всерьёз. И моя общая злая судьба снова показала, что сюрпризы у неё не кончились. Я оказалась неспособной провидеть будующее. Способности Пифий делятся на две почти не связанные составляющие. Первая - ближнее предвидение. Мы можем придержать вазу, а через несколько мгновний проходящий человек толкнёт стол. Отойти на пару шагов из под окна, из которого скоро выплеснут помои. Вторая - пророчества. Пифия вводит себя в транс используя концентрацию, травы и свои способности. Пророчества это всегда зрительно - звуковые образы, цельные видения грядущего. Ближнее предвидение почти всегда идёт неосознанно даже не оформляясь в образы.
В ближнем предвидении я была лучшей в группе, но это только усугубило катастрофу. Первые же трансы выявили, что я неспособна пророчествовать. Я ничего не видела. Мои преподаватели не хотели сдаваться. Меня отделили от группы. Со мной занимались даже архипифии. Через две недели беспощадный приговор судьбы был подтверждён. Я могла видеть будующее не более чем на двадцать четыре удара спокойно бьющегося сердца. Все мои способности были зажаты в этом интервале. Помню как стиснув зубы я выходили через ворота Школы, еле сдерживая слёзы. Они ждали меня. Шесть всадников. Отец в походных доспехах, мама в дорожном кафтане и с рукоятью меча над плечом, Нирен, Дарас, Шорса и Вран в лёгких кольчугах учеников ордена. Вран держал за повод коня, приведённого для меня. Слёзы вскипели как вал морской волны и высохли не пролившись ни каплей. Они улыбались мне. И в этих улыбках была искренняя вера в то, что всё будет хорошо.
Это было уже больше семи лет назад. А сегодня наш отряд идёт в бой. В строю моё место рядом с магистром, в рядах резерва. Дарас справа от меня, Вран слева, Шорса позади. Братья с огромным трудом убедили магистра, что спереди я и сама смогу себя защищать, так Нирен сегодня в первом ряду - сегодня его очередь. Это не первый бой нашего отряда все мы знаем, что делать. Нас 112 человек: 84 - первые ряды, 20 человек резерва, я и трое моих братьев, магистр и три человека его охраны. Мне подчинён один десяток резерва. Магистру второй. Мне, как и магистру и нашей охране разрешено вмешиваться в бой только если ситуация станет критической или когда враг уже побежит. Магистр использует свой резерв, чтобы переломить ход боя. Я - чтобы защищать отряд. Двадцать четыре удара спокойного сердца в бою кажутся целой вечностью. Я чувствую, кому из рыцарей грозит опасность, куда будет нанесён удар. Я расслабляюсь, стараясь ничего не упустить в своих предчувствиях и называю имена, а мощный рёв Дараса разносит над боем предупреждение. Если же беда грозит не одному рыцарю в бой вступает мой десяток. Не всегда даже упреждённый воин может отбить удар, но после первого же боя, подсчитав потери, магистр велел братьям защищать меня ценой жизни.
Сегодня нам предстоит драться против скальных троллей. Это их банда подожгла деревню, к которой мы подъезжаем. Это они выбегают из дыма и строятся на дороге. Они не боятся. Это будет страшный бой, и я ещё не знаю, победим ли мы. Они не побегут сразу, а я ведь могу предвидеть только на двадцать четыре удара серда. Я, боевая Пифия.